Гонец побледнел, поняв скрытый упрек, который, впрочем, был вполне справедлив: Алисанда имела полное право обижаться, что ее не пригласили на коронацию Бонкорро, хотя прекрасно знала, что приглашение главы королевства, подчиняющегося Закону Справедливости, на коронацию монарха страны, преданной Закону Силы, равноценно приглашению десятка рысей на собачью вечеринку.

Гонец, бледнее прежнего, склонил голову в поклоне, вскочил в седло, развернул коня...

И обнаружил перед собой море враждебных лиц.

— Проводите нашего гостя в голову колонны, — мурлыкнула Алисанда, — да глядите, чтобы ему были оказаны надлежащие почести. Мне бы не хотелось, чтобы то, что мы передали, пропало.

— Все и так уже услышано, — выдохнул Орто, и голос его прошелестел, словно ветер в кроне дерева.

Алисанда ни секунды не сомневалась — она и прежде имела дело с колдунами. Она заметила жучка, сидевшего на плече у парламентера, и подумала, что жучок запросто мог быть заколдован и служить для передачи всего, что происходит на месте встречи гонца с королевой, канцлеру Ребозо, или по крайней мере с помощью этого жучка канцлер мог видеть происходящее в своем хрустальном шаре или лужице чернил.

— Проводите его, как подобает, со всеми церемониями! Ибо воистину более всего нас сейчас заботят церемонии!

Курьер восхищенно посмотрел на королеву. А Алисанда довольно отметила, что гонец, видимо, отлично разбирался в придворных тонкостях и потому понял ее намек, что она знает, что король Бонкорро знает, что она думает о том, что думает он, поэтому не остается ничего другого, как только соблюдать этикет. Поэтому королева проводила гонца взглядом, помня, что тому хватило мудрости восхищенно посмотреть на нее. Да-да, пока что только этикет, но, однако, за ним могли последовать либо дружеское рукопожатие, либо начало войны.

На миг внимание королевы обратилось внутрь нее. Она, на задумываясь, положила руку на живот, впервые в жизни надеясь, что до войны дело не дойдет. Только не теперь! Да, она искренне надеялась, что король Бонкорро примет ее с надлежащим гостеприимством, что будет соблюден этикет, и тогда будет сказано, что они не враги, хотя и не друзья.

И еще она очень надеялась, что на кухне у короля Бонкорро есть запасы кислой капусты!

Мало того, что туману напустили, так теперь еще и стемнело! Мэт наконец решился сделать один крохотный, осторожный шажок. Поверхность выдержала, не провалилась, когда он перенес вес с одной ноги на другую, и Мэт рискнул сделать второй шаг и третий... Какая-то почва под ногами имелась. Время от времени сквозь клубы тумана, обнимавшие его лодыжки, проступали пучки жухлой травы. Значит, это была именно почва, земля, и к тому же неровная — Мэт часто спотыкался.

Минуло какое-то время, и в тумане стали проступать отдельные силуэты — тоже серые, правда, более темные, нежели в тумане, но стоило Мэту приблизиться, как силуэты таяли, словно их и не было вовсе. Что это — миражи? Или какие-то существа, которые убегали от Мэта, боясь, что он на них наткнется?

Ну, ладно. Хотя бы смерть от жажды ему не грозила — стоило только открыть рот, и через минуту там скапливалось вполне достаточно влаги, чтобы унять жажду. Правда, Мэт сильно проголодался, да и подустал прилично.

И вот тут-то начало темнеть.

Хуже сумерек в незнакомом месте может быть только темнота. На миг Мэту показалось, будто бы он попал в Лондон в туманный день, но это вряд ли. Разве что только все население города разом упаковало чемоданы и отправилось на уик-энд! И потом, будь он в Лондоне, так хотя бы уличные фонари горели, а тут — хоть глаз выколи!

Поэтому Мэт ужасно обрадовался, когда одна из теней смилостивилась над ним и не растаяла, а дала подойти к себе — пусть даже затем она заполнила собой все поле зрения и оказалась самым мрачным, самым зловещим из всех замков, какие он когда-либо видел, — замком из черного гранита, покрытого капельками росы. Мэт подошел к замку — туман как бы отступил и из самодовлеющей среды превратился в низко нависшее небо. Слева Мэт разглядел за кустами озеро, от которого тянулась протока — прямо ко рву вокруг замка. Мэт опустил глаза и увидел во рву темную воду с чуть зеленоватым оттенком — первый более или менее живой цвет в этом мире. Обратив на это внимание, Мэт взглянул на свою яркую, разноцветную одежду, но вместо алого, синего и желтого увидел лишь различные оттенки серого — и все какое-то влажное. Мэт встревожился: такая сырость повредит лютне! Нужно поскорее внести ее под крышу, желательно поднести к огню — если в этом странном отдельном мире существовал огонь...

Мэт снова взглянул на поверхность воды во рву, и ему показалось, что он видит там какие-то куски. И еще ему показалось, что эти куски двигались. Мэта передернуло, он отвел взгляд в сторону. Лучше бы там виднелись белые зубы и сверкающие глаза. Между тем подъемный мостик был опущен, решетка поднята. Не важно, что ее колья выглядели словно клыки, а сам вход в замок отчетливо напоминал отверстую пасть, Мэт смело ступил на язык... ой, то есть на подъемный мостик. Шаг... еще шаг... и вот он уже почти у входа.

Но тут послышался царапающий звук, а потом что-то вроде огромного шлепка, и из-под подъемного мостика выскочил тролль, в чьей пасти, формой похожей на дольку огромного арбуза, сверкали белые зубищи. Пальцы, украшенные стальными когтями, потянулись к Мэту. Мэт резко попятился, но услышал за спиной всплеск и снова царапанье и шлепки — будто бы какие-то водные звери карабкались на мостик. К первому троллю присоединились еще два, и теперь уже все трое ужасающе ухмылялись, а по обе стороны от мостика из воды подняли головы морские змеи и, широко раззявив мерзкие пасти, угрожающе приближались к Мэту.

Единственное, что в этот миг пришло в голову, так это то, что, кто бы ни владел замком, он явно переборщил. Страха почти не было, ну, если и был, то какой-то странный, далекий — настолько нереально казалось такое количество чудовищ.

— Добы-ы-ы-ы-ча! — сладострастно протянул самый маленький тролль, тот, что был всего семи футов ростом.

— Пошлину гони за проход! — рявкнул первый тролль, самый здоровенный. — Одну руку!

— Гони пошлину! — эхом вторил средненький. — Одну ногу!

А Мэт прокричал:

Тролли взвыли от злости и испуга, а морские змеи ядовито затрубили, однако и те, и другие исчезли, растаяли в тумане. А кто б там ни успел забраться на мостик позади Мэта, он пару раз беспомощно чем-то шлепнул, потом прогудел, как многотонный грузовик, забуксовавший в канаве, а потом и его гудение растаяло, растворилось в тумане. Мэт быстро обернулся и успел-таки рассмотреть бледнеющие контуры раздутого удлиненного тела с уймой шипов на хвосте. Впрочем, в пасти зубов также хватало. Но вот и силуэта не стало.

С минуту Мэт не трогался с места, просто стоял и тупо моргал. Он надеялся, что заклинание поможет, но не настолько же. Он-то думал, что чудовища просто отскочат на минуту-другую и у него появится возможность поразмыслить, как быть дальше, а тут они взяли, да и испарились в буквальном смысле слова! Будто были сотканы из тумана!

Иллюзии. Иллюзии, и ничего больше. Значит, подозрения Мэта насчет того, что хозяин замка переусердствовал, не напрасны.

Мэт более уверенно зашагал к замку. Если здесь ему бояться следовало только иллюзий, то скорее всего он в безопасности. Правда, с другой стороны, он столько лет бьется, чтобы разрушить кое-какие собственные иллюзии, а что толку? Да, но ведь здесь-то чьи-то еще иллюзии...